Дело о пропаже тела (сказка)

Давно дело было. В одной достаточно дикой местности в японской земле Мино [южная часть нынешней префектуры Гифу] странствовал дзэнский монах. Звали его Мусо Кокуси [также известен как Мусо Сосэки, реальная историческая личность, 1275—1351 гг.].

Солнце уже клонилось к вечеру и монах начал тревожиться о ночлеге. По пути ему нигде не попадались следы человеческого жилья. Но вскоре на холмике у дороги он заметил какое-то строение. Лачужка — не лачужка. Скит! Точно, отшельничий скит! Брат-монах обязательно приютит странствующего единоверца.

Но чем ближе Мусо подходил к скиту, тем сильнее уменьшалась его радость: строение выглядело старым, очень ветхим и заброшенным. Но хозяин все-таки открыл на стук. Это был старый монах с неприветливым взглядом из-под бровей:

«Я никогда и никого не принимаю и для тебя не сделаю исключения. Лучше иди вот по этой тропе. Там за поворотом будет небольшая деревня, где тебя приветят. А теперь уходи, мне пора совершать вечерний ритуал!»

Пожал Мусо плечами и побрел в указанном направлении. И действительно за поворотом нашел деревеньку. Постучался в самый большой дом, где его приветливо встретили. Молодой хозяин проводил гостя в отдельную комнату, где приготовили еду и постель. Но когда Мусо проходил мимо центральной гостиной, заметил, что там собралось человек 40—50.

«Ух ты, здесь, пожалуй, вся деревня!» — подумал Мусо, но не стал утруждать себя предположениями, спокойно поужинал, прочитал мантру и спать лег.

Сквозь сон показалось монаху, что он слышит какие-то приглушенные рыдания, а проснулся он от того, что на пороге комнаты стоял молодой хозяин с фонарем в руке.

— Хозяин, что случилось?
— Мне не хотелось вас расстраивать прямо с дороги, но хозяином я стал только сегодня. Дело в том, что сегодня днем умер мой отец, староста деревни. А люди, которых вы, вероятно, видели в доме, приходили выказать почтение покойному. А теперь обычай велит нам уйти из деревни.
— Какой странный обычай!
— Так повелось, что когда в нашей деревне кто-то умирает, все жители ночью уходят в соседнюю деревню. Покойника же оставляют в доме. Вы уж извините, что пришлось вас потревожить, но время уже около полуночи и нам пора уходить и мы не хотим бросит вас одного. Вы тоже можете отправиться с нами, мы найдем для вас подходящее место для ночлега. Но э-э-э... Вы ведь монах, вам, наверное, не впервой иметь дело с покойниками?
— Что же вы сразу не сообщили о кончине вашего батюшки? Конечно, я останусь с покойным до утра, это мой священный долг. Я прочитаю сутры и выполню все, что положено.

Хозяин заметно повеселел и передал новость о решении монаха кому-то за дверью. Затем обернулся и серьезным голосом произнес: «Простите, что вас оставляем. Если вы увидите что-то странное, необъяснимое или пугающее, пожалуйста, сохраняйте спокойствие!» — и вышел за дверь.

Мусо прошел в гостиную, где в свете лампадки было видно покойного и собранные рядом погребальные дары. Отчитал монах сутры, исполнил обряды и сел, можно сказать, в медитацию.

И вдруг навалилась тяжесть и холод. Понял Мусо, что он не может ничего сказать и даже чуть-чуть пошевелиться. Огонек лампадки затрепетал и в неровном свете увидел монах неясную, словно размытую фигуру, от которой веяло холодом.

Этот призрак подхватил руками тело покойного и начал жадно заталкивать себе в глотку целиком, начиная с головы. А управившись с телом, сожрал и погребальные дары. Повернулся, посмотрел на монаха долгим взглядом и исчез. Не ходил бы Мусо с наголо обритой головой, наверное, поседел бы от увиденного.

Утром монах дожидался хозяина на улице перед домом: «Пожалуйста, извините меня, я не смог сохранить тело вашего батюшки. Оно исчезло вместе с дарами».

Но молодой хозяин ничуть не удивился: «Это вы нас извините, за то, что вам пришлось пережить не самую приятную ночь. Что же вам удалось увидеть?»

Монах подробно рассказал о ночном происшествии, а хозяин уверил:

— Ваш рассказ полностью соотносится с нашим преданием. Уже несколько поколений в деревне исчезают мертвые тела, а если кто-то из живых пытается остаться, то или с ним, или со всей деревней происходят беды. Вот поэтому вы первый за очень долгое время, кто остался на ночь с покойником.
— Но разве ваш отшельник не проводит погребальные обряды?
— Какой отшельник?
— Ну из скита на пригорке у дороги.
— Вам померещилось. У нас монахов не было ни при моем отце, ни при деде. Разве что прадед застал последнего.

Показалось это Мусо странным, но он не подал вида, а решил сам проведать отшельника. Заглянул в скит, а там старый монах почти плачет:

— Как стыдно! Как стыдно! Ты видел мой истинный облик, видел, как я ел старосту! Какой позор!
— Но как ты стал таким?
— Я был местным буддистским священником. Все деревни в округе подо мной были. Заболеет ли кто или, лучше, умрет — и все ко мне бегут: «Сутры почитай, ритуалы проведи!» — а я не о сутрах думаю, а о денежках, сколько с кого отжать можно. Жадность меня обуяла. А как помер, переродился в демона, пожирающего людей [дзикининки]. И вынужден теперь поглощать трупы. Но не это самое страшное. Мне оставлен разум и чувство стыда. Мне каждый раз безумно стыдно за свои поступки, но я ничего не могу с собой поделать. Молю! Прочти надо мной нужные сутры!

И только прозвучали эти слова, пропал и монах, и скит на холме. Остался на его месте лишь старый камень, видимо, надгробный, над могилой старого священника-людоеда.

Помолился Мусо об успокоении духа священника и пошел дальше.

---

Исходный текст: кайдан (страшная история), записанный Лафкадио Херном ок. 1900 г.

См. также

• Все сказки